 |
Юрий, вас по праву можно назвать одним из родоначальников российских цифровых телекоммуникаций. - Как офицер стал миллиардером?
– После увольнения из армии в 1990 году сначала занимался поставками компьютерной техники и разработкой программного обеспечения. Потом мы с друзьями участвовали в создании московской товарной биржи. Я был заместителем председателя биржевого комитета и именно в тот момент перешел от фрагментарной практики (продажи оргтехники и компьютеров) к системному занятию бизнесом. Меня окружали люди, у которых можно было многому научиться. Это Марк Масарский, Олег Киселев, Юрий Милюков и Константин Затулин. Тогда популярностью пользовались валютные фьючерсные контракты, и я был одним из лучших брокеров.
В 1992 году я создал московскую телекоммуникационную корпорацию, некоторое время совмещал собственный бизнес с брокерством, зарабатывая на бирже деньги и вкладывая их в "Комкор". Я одним из первых в стране занялся прокладкой оптоволокна.
- На какие средства создавался "Комкор"?
– К 1992 году у меня было около 5 млн рублей собственных накоплений. Кроме того, я взял свой первый кредит у московского Сбербанка. И очень благодарен его председателю Геннадию Солдатенкову, который поверил в идею и выдал большой по тем временам заем в размере 5 млн рублей под залог моей квартиры и всего имущества компании. Дальше развивались за счет инвестиционных кредитов поставщиков оборудования, использования налоговых льгот и собственных зарабатываемых средств.
Меня всегда привлекала идея создания бизнеса с нуля, без приватизаций и в сфере высоких технологий. Кстати, я до сих пор храню собственный ваучер и ваучеры своей семьи. Все собираюсь повесить на стене в рамке как показатель моего отношения к приватизации. Принципиально в ней не участвовал.
- Как кризис повлиял на развитие бизнеса?
– Пришлось свернуть региональное развитие. Но это не значит, что я жалею о том, что мы пошли в регионы. Просто изменилась стоимость денег, активов. Вернемся к этому вопросу позднее.
У нас кризис начался чуть раньше, чем в целом на рынке, – в сентябре 2008 года. Мы начали массированные продажи, при этом сервисные службы не успевали за ростом их уровня. Мы не ожидали, что будем продавать 50 тыс. контрактов в месяц. Поэтому стали проводить "антикризисные" меры: изменили структуру затрат с точки зрения сервисных возможностей, сократили персонал, занялись обучением сотрудников, изменили бизнес-процессы. Так что мы легко вошли в кризис конца 2008 года.
Я изначально был уверен, что телеком не относится к отраслям, подверженным кризисным явлениям. Людям, несмотря ни на что, нужны интернет, телефон, телевидение. А нам не нужно хранить цемент на складе или сокращать производство. Результаты 2009 года подтвердили мою точку зрения: выручка выросла на 15% при ежегодной динамике в благоприятных экономических условиях до 20%. Хотя до кризиса мы планировали увеличение выручки в 2009 году на 30%.
В целом я считаю наш бизнес успешным, демонстрирующим стабильный рост. Затраты минимизированы, поскольку каждое второе здание в Москве подключено к сети физической оптикой. Именно широкие возможности сети позволили нам предложить корпоративному сектору комплексные услуги, предназначенные для частных абонентов. Например, клиент хочет организовать для своих сотрудников VPN-сеть, включающую квартиры, или VPN с защитой по классу 1Г. Обычные домовые сети такой услуги предоставить не могут, поскольку работают только с физлицами и на определенной территории. А мы можем.
- Как кризис изменил ваши отношения с кредиторами?
– Нам никто не пытался поднимать ставки кредитования, сокращать сроки. Никакого давления. Если заемщиков беспокоит проблема оптимального кредитования, то банки заинтересованы в стабильных платежах. И еще неизвестно, кто кого больше ценит: заемщики лояльных кредиторов или кредиторы добросовестных заемщиков.
- Тогда поясните историю реструктуризации кредита от Райффайзенбанка.– Согласно достигнутой договоренности, кредит будет погашен до конца 2012 года с переменной процентной ставкой по кредиту, которую я не могу назвать из-за соглашения о конфиденциальности. После реструктуризации кредитной линии Райффайзенбанка краткосрочный долг группы "Акадо" (погашение до конца 2010 года) составляет около $30 млн.
Развиваться без кредитов в принципе невозможно. И сам факт того, что нам пролонгируют кредит и снижают проценты, говорит о доверии кредитора.
- Как распределяется доход от частного абонента?
– Половину выручки мы получаем от интернет-услуг, половину – от ТВ. Рентабельность нормальная для российского телекома – около 30%.
- И на что вы тратите деньги?– Треть – капитальные расходы, треть – операционные, треть – прямые затраты. Среди операционных расходов самыми значимыми являются затраты на аренду общегородской кабельной канализации. Протяженность нашей сети – 18 тыс. км, из них 3 тыс. км лежат в собственной канализации. Очень дорогое удовольствие. Эти 3 тыс. км "Акадо" строила 18 лет, зато сейчас мы сдаем свою канализацию в аренду. Существенную часть расходов "съедает" заработная плата – около 30%.
- В какой точке развития коммерческого телевидения, сочетающего кабельное, спутниковое и IPTV, находится Россия?– Сравнивать с развитыми рынками очень сложно, в каждой стране складывается оригинальная ситуация. Как ни странно, наше законодательство в области телекоммуникаций остается гораздо более либеральным, чем западное. В том числе за счет того, что оно не систематизировано. В результате в России даже эфирное телевидение отличается высокой конкуренцией: ни в одной стране мира нет такого количества каналов. Например, в Англии только четыре канала, вещающих на всей территории страны. В странах Бенилюкса действует только кабельное телевидение, а спутниковое и эфирное почти отсутствуют. Причина в том, что частоты конечны, являются национальной собственностью и отношение к ним должно быть очень экономное.
Россия тоже подошла к пониманию конечности радиочастот, поэтому щедрость в виде большого количества аналоговых телеканалов, которая сдерживает развитие других технологий, заканчивается. В основе цифровизации телерадиовещания лежит стремление сохранить эфирное пространство для внедрения других технологий, в первую очередь беспроводного интернет-доступа. Эфирному телевидению остается уйти либо в "цифру", либо в кабель и спутник. С учетом климатических и географических особенностей единого решения не существует. Главное, что получит абонент, – возможность выбора технологии.
Иногда возникают странные ситуации. В Испании месяц назад полностью отказались от аналогового эфирного телевидения и перешли на "цифру". При этом кабельные компании сохранили аналоговое телевидение. Большая часть населения не в состоянии приобрести дорогостоящие цифровые приставки, тем более в сегодняшних тяжелых экономических условиях, даже если они дотируются. Многие оставляют аналоговый телевизор и предпочитают платить небольшие деньги кабельным операторам.
Еще одна крамольная мысль: на практике качество аналогового сигнала почти всегда выше цифрового. Это связано со степенью сжатия информации. Динамичная спортивная передача в аналоговом режиме смотрится лучше. Я считаю, что задача цифровизации телевизионного вещания – обеспечить абоненту стандарты услуги, а оператору свободу выбора технологий. И тогда главным для оператора станет выбор такой экономической модели, которая в зависимости от доли рынка позволит окупить затраты на внедрение определенной технологии. К сожалению, сегодня много говорят о внедрении цифры вообще, но не говорят об экономике последующей эксплуатации. Хоть это главное, на мой взгляд.
- А если говорить о тарифах?
– Российское телевидение гораздо дешевле западного. Средний счет в Восточной Европе составляет 50 евро в месяц, у нас – 10 евро. При этом ни по количеству, ни по качеству каналов мы не проигрываем, а даже превосходим. У нас около 200 каналов в сети, у них – 100. Велико число русскоязычных каналов, потому что русский язык является одним из самых распространенных мировых языков. Все производители контента имеют русифицированные продукты.
- Как тарифы будут вести себя в будущем?– Тариф зависит от числа продуктов. Если вы владелец различного рода плазменных телевизоров, ЖК-панелей и вас интересует высокое качество изображения, то вы покупаете продукты класса High Definition. Конечно, цена этого продукта гораздо выше, чем цена базового аналогового пакета из 20 каналов. И нужно понимать, что IP-сети никогда не дадут вам такого качества, как HFC. Это как с интернетом: вы можете иметь линию со скоростью якобы 2 Мб/с, а можете приобрести выделенку со скоростью 100 Мб/с.
- Но у вас же есть такой показатель, как ARPU?
– Конечно, но мы оцениваем его для разных категорий абонентов. Условно говоря, в Москве всего чуть больше 3 млн квартир. Из них 1 млн способен платить до 300 рублей в месяц, следующий миллион – 300–1000 рублей, третий миллион – 1–2 тыс. рублей. Каждый оператор выбирает определенную нишу. Кто-то ориентирован на комплекс услуг, например интернет, телефония и телевидение в одном пакете, тогда оператора интересует абонент, способный платить максимальную сумму. Другая компания готова за 125 рублей транслировать только 25 каналов. Соответственно, затраты на создание сетей будут различными.
- Сколько вам приносят корпоративные клиенты?
– У "Комкора" 4 тыс. корпоративных клиентов, среди которых есть очень крупные, например Сбербанк или "Лукойл". Мы занимаем четверть московского рынка B2B. Выручка группы от B2B составляет примерно 50% в общем объеме доходов.
- Вы возглавляете Ассоциацию кабельного телевидения России. Часто слышите претензии, что на первый план ставите интересы собственной компании?– Бывает. Обычно от тех людей, которые со мной не работают. От членов ассоциации уже пару лет таких комментариев не поступает. Как президент ассоциации я должен способствовать развитию рынка. А проблемы, которые волнуют "Акадо", во многом опережали развитие рынка. Сейчас такие компании, как "Мультирегион", "ЭР-телеком", "Уфанет", "подтянулись", вопросы у всех одни, и потому живем дружно. Основные проблемы связаны с регулирующими органами, РАО (Российское авторское общество), лицензированием, регулированием договорных взаимоотношений с абонентами.
- Самые яркие проблемы, которые недавно решила ассоциация?
– До недавнего времени это было взаимодействие с каналами, в том числе зарубежными. Они работали в России без регистрации по российским законам, а все претензии выслушивали операторы, например по поводу транслирования канала Discovery. Пришлось потратить около года, чтобы, с одной стороны, урегулировать действия операторов, с другой – заставить каналы прислушаться к требованиям членов ассоциации. Мы пригрозили, что, если каналы не будут работать в рамках нашего правового поля, нам придется отключить их. А для Discovery, например, потеря нескольких миллионов российских абонентов весьма чувствительна.
У нас очень сильная юридическая служба, поэтому мы всегда четко аргументируем свою позицию. К нам прислушиваются законодатели и регуляторы. Последнее обращение – к правительству Москвы с просьбой не препятствовать деятельности операторов. Случались парадоксальные ситуации, когда какой-нибудь ДЭЗ требовал от оператора предоставить структуру сети связи. Спрашивается, зачем ДЭЗу данные, одобренные регулятором и составляющие коммерческую тайну? ДЭЗы имеют право только требовать договоры с оператором, проверить его договор с "Мосэнерго" и рекомендовать заключить такой договор, не более того. Зачастую непонятно, что такое ДЭЗ, эти организации порой не имеют никакого отношения к ТСЖ. Если оператор заключил договор с ТСЖ, то ДЭЗ, который ранее обслуживал эту территорию, ни при чем.
Еще пример: в правительстве Москвы витает бредовая идея о том, что есть понятие воздушно-кабельных канализаций. Если оператор заключил договор с двумя соседними ТСЖ и прокинул по воздуху провод между ними, то предлагается считать, что компания арендует воздушно-кабельную канализацию. А за аренду, пусть даже воздуха, нас хотят заставить платить. Это чисто московский подход, но если он станет официальным, то моментально распространится на регионы. Потому возмущение операторов столь велико.
- Кстати, ведь вы были одним из авторов и главным идеологом городской целевой программы "Электронная Москва". В чем ее смысл?
– Программа родилась около десяти лет назад на основании имевшихся предпосылок для прорыва города в области инфокоммуникационных технологий. Крупнейшая в Европе городская волоконно-оптическая сеть, созданная "Комкором", обеспечивала дешевое и быстрое подключение всевозможных приложений, начиная с приборов учета в домах и квартирах или цифровых услуг населению и заканчивая едиными системами видеонаблюдения или обмена информацией различных департаментов и ведомств.
На тот момент уже имелись продвинутые, но разрозненные наработки различных информационных систем, начиная от социальной карты москвича до единого реестра недвижимости.
Планировалось за короткий срок создать единую городскую инфокоммуникационную среду с учетом всех требований безопасности, хранения и обработки информации в интересах жителей города. Фактически то, что сегодня называется электронным правительством. Не получилось! И даже не потому, что высшие городские руководители в массе своей не пользуются компьютером или интернетом. А потому, что информатизация в первую очередь – это прозрачность регламентов обмена информацией и, соответственно, принимаемых решений. Когда мне как генеральному конструктору системы стало понятно системное и неразрешимое противоречие между сложившейся практикой управления городом и задачами его информатизации, я ушел.
- Какие еще глобальные отраслевые проблемы решает Ассоциация?
– РАО не дремлет и постоянно выдвигает обвинения в незаконном использовании контента операторами. Хотя функции оператора – всего лишь доставка сигналов телеканалов, авторское право может быть нарушено только пользователем контента, то есть телеканалом. Сейчас АКТР подготовило комплексное соглашение с РАО, которое позволит урегулировать многие вопросы.
Я очень рад, что за двадцать лет отношение к кабельным операторам стало уважительным. Раньше они представлялись инженерами-монтажниками, бегающими по подъездам. Сейчас каналы понимают, что наши сети – их транспортные линии, одних передатчиков недостаточно. Да они уже и не нужны. На каждой конференции прошу поднять руки людей, которые пользуются эфирным телевидением. Сегодня таких в зале единицы. Антенны на крышах домов в городах и крупных населенных пунктах выполняют роль резервного элемента, наши телевизоры принимают сигнал из кабеля. Сейчас каналы и операторы живут в достаточно дружном симбиозе.
- Как делится рынок между кабельным и спутниковым телевидением, IPTV?
– В городах с населением больше 200 тыс. человек кабельное телевидение является определяющим, занимает примерно треть рынка. Спутниковое телевидение эффективно там, где отсутствуют кабельные сети или где не обеспечивается качественный прием эфирного телевидения. Многие малые населенные пункты наполовину с эфирными антеннами, наполовину со спутниковыми тарелками.
По моему прогнозу, к 2015 году 60–65% рынка будет за кабельными операторами, 25–30% достанется спутниковым, оставшиеся 10–15% – операторам эфирного цифрового вещания. Еще одно принципиальное преимущество кабельного оператора – возможность передачи данных по обратному каналу, что дает возможность предоставления услуг интерактивного телевидения и доступа к сети интернет. Поэтому все кабельные операторы постепенно становятся мультисервисными.
- Какую проблему российского законодательства в отношении рынка многопрограммного телевидения, в особенности цифрового, вы считаете основной?
– Бессистемность. Законодательство описывает вещательную деятельность в терминологии 1960-х годов. Пытаются делать отдельные законы: "О связи", "О СМИ", "Об интернете". На деле существует единый цифровой поток, и вся цепочка выглядит следующим образом: абонент – оператор связи – агрегатор контента – правообладатель и рекламодатель. И нельзя менять только закон "О связи", не изменив законы "О рекламе", "О СМИ" и четвертую часть ГК РФ. Даже новое министерство связи и коммуникаций, получившее контроль над всеми составляющими, не регулирует всю цепочку отношений. Мы предлагаем описать всю совокупность комплексных изменений законодательства, чем сейчас активно занимаемся с министерством, Национальной ассоциацией телерадиовещателей и другими заинтересованными участниками.
